У Липскерова поразило выражение "хлебные груди". Не могу от него отделаться теперь. И немного противно от него. Представляется теплая чуть влажная ложбинка с густым запахом. Мужчинам, может, и хорошо, а мне как-то буэ (простите меня, обладательницы хлебных грудей).
Продираюсь через "Кысь" Толстой. Что-то вдруг так захотелось. И нельзя сказать, что не нравится, но вот что нравится - тоже не могу. Какой-то я другой кыси ожидала. Аки-паки.
Жизнь какая-то картонная сделалась.
